Форма входа
Читем онлайн [Про]зрение - Жозе Сарамаго
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
Наутро, после завтрака, нашли на карте и на плане города нужные улицы. Ближе всего к дому, где расположилось страховое общество провидение, оказался дом бывшей жены автора письма, некогда обозначенного как первый слепец, чуть подальше жили жена доктора с ним самим, и уж совсем в отдалении – старик с черной повязкой и проститутка. Бог даст, все будут дома. Как и накануне, спустились в гараж на лифте, хоть, по правде говоря, для людей, действующих скрытно и нелегально, это был не лучший образ действия, ибо если до сей поры им удавалось уклониться от недоуменных вопросов вахтера, то: Что за люди шастают туда-сюда, никогда их прежде тут не видел, спросит гаражный охранник, и мы вскоре узнаем, что из этого воспоследует. На этот раз за руль сядет инспектор, которому предстоит самый дальний путь. Он осведомился у комиссара, не будет ли каких-нибудь особых указаний, и услышал в ответ, что особых – никаких, следует следовать общим: Надеюсь только, что хоть ты не наломаешь дров и пистолет оставишь в кобуре. Зачем же я буду грозить женщине пистолетом, господин комиссар, я не из тех, кто. Ладно, после расскажешь, из каких ты, но смотри не забудь – я запрещаю звонить в дверь раньше половины одиннадцатого. Слушаюсь. Покрутись у дома, выпей кофе, если найдешь где, купи газету, поглазей на витрины, думаю, ты еще не забыл, чему тебя учили в школе полиции. Не забыл, господин комиссар. Вот и хорошо, вот она, твоя улица, выметайся. А где мы встретимся, после того, как, спросил агент, нам бы условиться заранее, а то ведь ключ у нас один, и если я, к примеру, освобожусь раньше, домой не попаду. И я тоже, сказал инспектор. Вот жалко, не выдали нам сотовых телефонов, тут бы они как пригодились, заметил агент, надеясь, что рассудительный тон и сияющее утро настроят начальство на снисходительную благожелательность. Комиссар оценил: Пока что будем довольствоваться домашней, так сказать, стряпней, а если дело того потребует, применим и иные методы, что же до ключей, то если министерство разрешит, завтра у каждого из вас будет свой собственный. А если не разрешит. Я улажу. Ну так где же выбрать место встречи, спросил инспектор. По всему тому, сказал комиссар, что мы уже знаем об этой истории, мне придется провозиться дольше вас, а потому оба зайдете за мной, записывайте адрес, надо полагать, внезапное появление еще двоих полицейских окажет на допрашиваемых должное действие. Превосходная идея, господин комиссар, одобрил инспектор. Агент же ограничился согласным наклонением головы, раз уж не смог вслух высказать то, о чем думал, думал же он, что идея-то принадлежит ему, пусть выражена была не впрямую и пришла в голову комиссару окольной тропкой, извилистым путем. Он записал адрес и вышел из машины. Инспектор включил зажигание и сказал: Старается, бедняга, надо отдать ему должное, я, помнится, сам был вроде него, так из кожи вон лез, что постоянно делал глупости, иногда спрашиваю себя, как это я до инспектора дослужился. Да и я тоже. Неужели и вы, господин комиссар. И я, мой дорогой, полицейские в массе своей, в сущности, все одинаковы, а уж там – вопрос везения. И умения. Скажу тебе по секрету, умения недостаточно, тогда как с везением достигнешь рано или поздно почти всего, только не спрашивай, что это такое, везение, потому что ответить тебе не смогу, однако замечал я, что зачастую, если есть у тебя друзья где надо, рано или поздно, говорю, получишь что хотел. Однако же не все дорастают до комиссаров. Не все. Впрочем, полиция не может состоять из одних комиссаров. Как армия – из генералов. Тем временем они уже въехали на улицу, где жил глазной врач. Здесь высади меня, попросил комиссар, дальше пешком дойду. Желаю удачи, господин комиссар. А я тебе. Дай-то бог, чтобы это дело распуталось поскорее, сказать по совести, я чувствую себя как на минном поле. Не дрейфь, беспокоиться решительно не о чем, погляди, как спокойно и мирно в городе. Это-то спокойствие меня и пугает, господин комиссар, город остался без властей, без начальства, без присмотра, без полиции, а никого это не волнует, никому дела нет, и вообще тут тайна какая-то, которую я не могу разгадать. Вот нас сюда и направили разгадывать, умение у нас есть, надеюсь, что и прочее приложится. Вы про удачу, господин комиссар. Про нее. В таком случае – еще раз желаю удачи. И тебе, инспектор, и, кстати, если эта особа, которую мы обозначили понятием проститутка, пронзит тебя обольстительной стрелой взгляда или заголится невзначай, делай вид, что не смекаешь, о чем речь, сосредоточься всецело на интересах следствия, постарайся не уронить высокое достоинство ведомства, к коему мы принадлежим. Там наверняка будет старик с черной повязкой, заметил инспектор, а старики, слышал я от людей сведущих, просто ужасны. Комиссар улыбнулся: Старость уже и меня задела краешком, так что поглядим, даст ли она мне время ужаснуть окружающих. Он взглянул на часы: Уже четверть одиннадцатого, надеюсь, доберешься к сроку. Лишь бы вы с агентом поспели, и тогда уж неважно будет, опоздаю я или нет, сказал инспектор. Комиссар попрощался и вылез из машины, и едва нога его коснулась мостовой, словно именно тут произошла назначенная встреча с собственным его безрассудством, понял вдруг, что не имело никакого смысла так точно назначать время постучать в дверь подозреваемых, раз уж у тех, получивших в дом полицейского, не хватит хладнокровия и не будет возможности позвонить друзьям и предупредить их об опасности, да еще вдобавок оказаться уж до того, до такой немыслимой степени проницательными, чтобы понять, что если сами стали предметом внимания властей, то и друзья их – тоже. И потом, с досадой думал комиссар, совершенно ясно и очевидно, что не только с ними поддерживают они отношения, а коли так, то скольким, скольким еще друзьям должны они будут позвонить. Теперь он уже рассуждал не про себя, а вслух, бормоча проклятия, ругаясь и бранясь: Ну, кто бы мне объяснил, как такой олух мог дослужиться до комиссаров, кто бы сказал, как так вышло, что именно этому дурню правительство поручило расследование, от которого может зависеть судьба страны, кто бы хоть намекнул, откуда этот идиот достал и отдал своим подчиненным приказ, и они ведь, наверно, сейчас ржут надо мной в голос, впрочем, агент-то – вряд ли, а вот инспектор – смышлен, очень даже смышлен, хоть с первого взгляда так не скажешь, а может быть, он прикидывается дурачком и тогда, значит, вдвойне опасен, да, с ним надо бы держать ухо востро и глаз с него не спускать, не дай бог, он распустит это, бывали уж такие случаи, оказывались люди в схожих ситуациях, и результаты были самые плачевные, не помню, кто сказал, что один раз достаточно попасть в смешное положение, чтобы погубить карьеру навсегда. Сеанс безжалостного самобичевания помог. Увидев, что комиссар втоптан в грязь, хладнокровие вернулось, взяло слово и принялось доказывать, что приказ был не такой уж нелепый, а совсем даже наоборот. Представь, не отдал бы ты эти распоряжения, инспектор и агент явились бы в адреса, когда им заблагорассудилось, один, скажем, утром, другой, предположим, после обеда, и вот тогда бы ты на самом деле был все то, чем обзывал себя только что, и даже хуже, если бы не предвидел неизбежное, ибо допрошенные утром непременно поспешили бы предупредить тех, кому допрос предстоял днем, и постучавшийся в их двери допросчик наткнулся бы на линию обороны, прорвать которую, скорей всего, бы не сумел, а потому комиссар ты есть, комиссаром и пребудешь и не только по праву многознания и опытности, но и оттого, что я, твоя хладнокровная рассудительность, вернулась к тебе и помогу расставить по местам все начиная с инспектора, с которым тебе вовсе не надо будет цацкаться, вопреки твоему первоначальному и, уж ты не обижайся, довольно трусливому намерению. Комиссар и не обиделся. Из-за всех этих метаний и терзаний он промедлил с исполнением своего собственного приказа, так что, когда палец вознесенного в лифте на четвертый этаж уперся в кнопку звонка, было уже без четверти одиннадцать.
Комиссар ожидал, что спросят: Кто там, однако дверь открыли просто так, и появившаяся на пороге женщина сказала выжидательно: Да. Комиссар достал, предъявил и: Полиция, сказал он. А чего хочет полиция от тех, кто живет в этом доме, спросила женщина. Хочет, чтоб ответили на несколько вопросов. О чем. Не думаю, что допрос уместно начинать на лестничной площадке. Так это допрос. Сударыня, даже если бы у меня было всего два вопроса, это все равно было бы допросом. Вижу, вы цените точность формулировок. И особенно – в ответах, которые получаю. Вот это – удачный ответ. Вы мне его сами преподнесли на блюдечке. Преподнесу и другие, если вы ищете истину. Поиски истины суть основная цель всякого полицейского. Отрадно слышать эти слова, да еще сказанные с таким нажимом, но проходите, прошу вас, муж вышел за газетами, скоро придет. Если угодно, если вам так удобней, я могу подождать его здесь. Да ну, что вы, проходите, проходите, где же как не в руках полиции чувствовать себя в безопасности. Комиссар переступил порог, а женщина прошла вперед и открыла перед ним дверь в уютную и как-то дружелюбно обжитую гостиную: Присаживайтесь, господин комиссар, а потом спросила: Можно ли предложить вам кофе. Нет, спасибо, нам на службе нельзя. И это очень правильно, коррупция начинается с малого, сегодня чашечка, чашечка завтра, а на третий раз – коготок увяз. Таков наш принцип, сударыня. Удовлетворите мое любопытство. Насчет чего. Вы сказали, что служите в полиции, предъявили карточку, где написано, что вы комиссар, но ведь, насколько я знаю, полиция покинула город уже несколько недель назад, оставив нас в когтях насилия и преступности, свивших тут свое гнездо, так вот, не следует ли расценивать ваше появление здесь как знак того, что стражи порядка вернулись в пенаты. Нет, сударыня, мы в пенаты не вернулись, по-прежнему находимся по ту сторону разделительной полосы. И какие же веские должны были найтись основания пересечь границу. В высшей степени. И вопросы, которые вы собираетесь мне задать, вероятно, связаны с ними. Разумеется. Через три минуты они услышали, как открывается входная дверь. Представь себе, у нас гость, комиссар полиции, сказала женщина, ни больше, ни меньше. С каких это пор комиссары полиции интересуются ни в чем не виноватыми людьми, и эти слова прозвучали уже в гостиной, куда вошел доктор и обратил этот вопрос комиссару, который поднялся со стула и ответил: Невиновных нет, если человек не совершил преступления, все равно за ним что-нибудь да найдется. А нас с женой в чем можно обвинить или уличить. Не торопитесь, доктор, давайте сначала освоимся, и беседа пойдет лучше. Доктор и его жена сели на диван в ожидании. Комиссар несколько секунд молчал, потому что неожиданно засомневался, какую тактику избрать. Чтобы раньше времени не спугнуть дичь, инспектору и агенту были даны указания задавать вопросы, касающиеся только убийства слепца, но сам комиссар преследовал цель значительно более крупную и должен был установить, не является ли вот эта женщина, которая сидит сейчас перед ним и рядом с мужем, сидит так спокойно и непринужденно, словно ей решительно нечего опасаться, не только убийцей, но и исполнительницей некоего дьявольского плана, поставившего на колени правовое государство. Неизвестно, кто там в соответствующем секторе министерства решил присвоить комиссару нелепый оперативный псевдоним тупик – скорее всего, какой-нибудь личный враг, – потому что куда более заслуженным и подобающим и подходящим был бы алехин – в честь великого шахматиста, к несчастью, уже не числящегося в живых. И возникшее было сомнение рассеялось дымом и сменилось непреложной уверенностью. Достойно внимания, с каким филигранным комбинаторным мастерством развернет сейчас комиссар игру, которая непременно завершится – так он, по крайней мере, надеялся – матом. Тонко улыбнувшись, комиссар сказал: Если ваше любезное предложение еще в силе, вот сейчас я бы с удовольствием выпил кофе. Хочу вам напомнить, что полицейские при исполнении служебных обязанностей ничего не должны принимать, поддерживая игру, отвечала женщина. Комиссары наделены правом менять правила по своему усмотрению. Или в интересах следствия. Можно и так сказать. А не получится так, что кофе, который я вам принесу, станет первым шагом по стезе коррупции. Мне помнится, это происходит после третьей чашки. Нет-нет, я сказала, что третья чашка завершает процесс, первая открывает ей дверь, вторая придерживает ее, чтобы претендент шагнул за порог, а третья захлопывает бесповоротно. Благодарю вас за предупреждение, которое принимаю как добрый совет, но я остановлюсь на первой чашке кофе. И он будет вам подан незамедлительно. С этими словами она вышла из комнаты. Комиссар взглянул на часы. Торопитесь, с намеком спросил врач. Нет, доктор, никуда я не тороплюсь, просто спрашиваю себя, не помешал ли я вам обедать. Обедать нам еще рано. Да вот я тоже прикидываю, скоро ли я уйду отсюда с нужными мне ответами. Вы уже знаете, какие ответы вам нужны, или вам нужны ответы на ваши вопросы, спросил врач и прибавил: Это ведь не одно и то же. Вы правы, не одно, во время краткой беседы с глазу на глаз, которую мы имели с вашей женой, она имела случай убедиться, что я очень ценю точность формулировок, теперь вижу, что и вы – тоже. Профессия такая – ошибки диагностики проистекают порой от неточности формулировок. Я, как вы заметили, называю вас – доктор, а вы не спросили, как я узнал об этом. Заведомо зряшная трата времени – спрашивать полицейского, как узнал он то, что знает, или уверяет, что знает. Отлично сказано, доктор, бога тоже ведь не спрашивают, как это он стал вездесущим, всезнающим и всемогущим. Только не говорите, что полицейские – ныне в статусе бога. Нет, ну что вы, мы всего лишь его смиренные представители здесь, на земле. Я прежде думал, это церкви и священники. Церкви и священники – во втором эшелоне.
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу [Про]зрение - Жозе Сарамаго бесплатно.
Похожие на [Про]зрение - Жозе Сарамаго книги
- Французское завещание - Андрей Макин - Современная проза
- Хроника одного скандала - Зои Хеллер - Современная проза
- Рассказы о Родине - Дмитрий Глуховский - Современная проза
- Каменный плот - Жозе Сарамаго - Современная проза
- Шалтай–Болтай в Окленде. Пять романов - Филип Дик - Современная проза
- Государь всея Сети - Александр Житинский - Современная проза
- Моя девушка живет в сети - Дейв Робертс - Современная проза
- Пес и его поводырь - Леонид Могилёв - Современная проза
- 1надцать (сборник) - Андроник Романов - Современная проза
- Русский садизм - Владимир Лидский - Современная проза